Совет по этике научных публикаций начал свою работу в 2016 году и до 2021 года работал при Ассоциации научных редакторов и издателей (АНРИ). Совет поддерживал научных редакторов, издателей и авторов научных публикаций в вопросах соблюдения этики научных публикаций, безвозмездно помогал в разрешении этических коллизий, вёл просветительскую работу. В 2017 г. по инициативе Совета впервые в России стали отзываться (ретрагироваться) статьи, содержащие фальсификации, фабрикации и плагиат. Сегодня информация об отозванных статьях отражается в профиле авторов в РИНЦ. К настоящему времени отозваны более 5 тыс. статей. Но с весны 2021 года Совет был выведен из структуры АНРИ и с тех пор работает независимо. Что изменилось в его работе за это время – рассказывает председатель Совета, к.с.н. Анна Викторовна Кулешова.
Вначале немного слов о том, как я сам (автор поста – Георгий Куракин) сотрудничаю с Советом. Я являюсь техническим волонтёром Совета по этике научных публикаций, и моей задачей является размещение контента на сайте Совета – или, на жаргоне веб-редакторов, «заливка материалов на сайт». Пришёл я к ним в сентябре 2021 года, когда им был необходим новый сайт и они искали «заливщика». Опыта работы с CMS у меня на тот момент не было, учиться пришлось сразу, на реальном материале. Теперь, спустя чуть меньше года нашего сотрудничества, у меня есть опыт работы в WordPress.
В то время как для меня это был просто новый технический опыт, председателю Совета и его членам пришлось столкнуться с гораздо большими трудностями, связанными с полной реоганизацией работы, «пересборкой» Совета и – параллельно с этим – продолжением огромной просветительской и консультационной работы.
Весной 2021 года, после выступления Анны Викторовны, посвящёного нарушениям научной этики руководством крупных ВУЗов, АНРИ уволила её с поста председателя Совета по этике научных публикаций. Тем самым Совет в прежнем виде фактически был «разогнан». Анна Викторовна и члены Совета решили продолжать свою работу как независимое объединение – и продолжают её больше года. Я решил попробовать себя в качестве журналиста и взять у Анны Викторовны интервью – чтобы подвести первые итоги прошедшего года.
Анна Викторовна, первый вопрос такой: давайте мысленно вернёмся в тот день, когда Вы узнали о своём (молниеносном) увольнении из АНРИ. Какие были планы тогда? Было ли сразу понимание, что Совет будет работать, даже и без АНРИ? Что в итоге дало решимость его возродить в новом качестве?
Ситуация с АНРИ была неожиданная, но предсказуемая. Все-таки конференция шла в тот год на площадке университета, ректор которого известна плагиатом в своей диссертации. В некотором смысле странновато было там выступать с инициативой лишать ректоров-плагиаторов своих постов.
Рано или поздно АНРИ пришлось бы сделать этот выбор. И мне ужасно жаль, что все сложилось так, а не иначе. Ведь вместе было сделано много полезного. Мне в некотором смысле стало легче, когда этот этап жизни закончился, поскольку ситуация временами выглядела уж очень неоднозначной и била по моей же репутации. Выходило так, будто нарушение этики – это плохо, но, если при этом ректор даёт денег на проведение конференции АНРИ – то приемлемо. Когда все только произошло, я вздрогнула, как же мы будем без Ассоциации. Но потом задумалась, а COPE как? Наверное, независимость подобного рода советов – самый верный сценарий. Иначе, как видим, возможен конфликт интересов и давление.
Совет с самого начался создавался под определенные цели:
Мы как шли, так и продолжаем к ним идти. Наличие или отсутствие АНРИ ни на что не влияет в этой истории. Ну и важно ещё, наверное, что я не видела варианта бросить дело своей жизни, а вместе с ним и всю проделанную работу, коллектив, с которым шли бок о бок все эти годы. Понятное дело, что сюжет с расколом более-менее штатный. Миллион конфликтов подобного рода происходит на самых разных уровнях, в самых разных организациях. Это жизнь.
Тогда закономерный вопрос. Насколько чувствительной была потеря тех возможностей, которые давала АНРИ? Как вообще изменился формат деятельности Совета «после» по сравнению с форматом «до»?
Совет больше не готовит секции на конференции АНРИ, это некоторая потеря. Плюс ко всему это привнесло некоторый раскол в профессиональное сообщество, что печально, конечно.
Но мы продолжаем организовывать мероприятия Совета на других площадках, проводим вебинары, ведём блоги, в прежнем или даже большем объёме получаем обращения за помощью, переводим силами волонтеров стандарты, начали работать со скриптерами… Жизнь кипит)
А можно поподробнее, в чём состоит работа со скриптерами? Напомню для читателей, что скриптеры (скрипторы) – это люди, пишущие учебные, квалификационные и научные работы на заказ.
Они нам помогают понять, кто и почему к ним за помощью обращается. Если мы хотим сделать этичное поведение целесообразным, нам надо понимать, что делает заставляет людей быть неэтичными.
От скриптеров узнали, как можно понять, что текст написан на заказ, каков объём этого рынка, почему в принципе на нем оказываются скриптеры, они же очень неглупые люди и — теоретически — могли бы трудоустроиться иначе.
Очень интересное направление! Вы также упомянули обращения за помощью. Можете вкратце очертить, каков спектр этих обращений? Кто чаще всего приходит – молодые учёные, уже маститые фигуры? И с какими вопросами, с какими проблемами?
Вопросы разные бывают, не могу их типологизировать.
От студентов и аспирантов чаще всего запросы приходят, связанные со злоупотреблениями со стороны научных руководителей.
Много вопросов по ретракции статей.
Есть споры и конфликтные ситуации, случившиеся по вине двух сторон (автора и журнала), в которых мы выступаем в роли третейских судей.
Кейсы разные совершенно — от переводного плагиата до недобросовестных дублирований.
Кстати, в нынешней сложной ситуации [издательство] Elsevier продолжает работать с Советом 👌
Насколько я понял, исследователи в личном качестве довольно активно с вами сотрудничают: кто-то обращается за помощью, кто-то «волонтёрит» у вас, кто-то проводит мероприятия. А насколько охотно с вами сотрудничают организации, прежде всего – ВУЗы?
Вот с волонтерством после 24 февраля случились некоторые сложности. Меня уже оторопь берет, когда в очередной раз люди вызываются помочь, а потом начинают вдруг бояться, что мы иноагенты или нежелательная организация.
Многие ректоры, подписавшие письмо в поддержку спецоперации, официально запрещают сотрудничество с нами.
Но и все-таки волонтёры есть. И это совершенно удивительные люди. Они из разных сфер научного знания, разного возраста. Низкий поклон каждому, кто помогает.
Могу лишь присоединиться к словам искренней благодарности – это действительно важно.
Автор заметки: Георгий Куракин.
Интервью впервые опубликовано в блоге Георгия Куракина на платформе TJournal.
Leave a Comment
Для отправки комментария вам необходимо авторизоваться.